В мае и мухи
жужжание слышится
в жданную радость.
***
Будто для меня
одного старается
в лесу соловей.
В мае и мухи
жужжание слышится
в жданную радость.
***
Будто для меня
одного старается
в лесу соловей.
Я хочу быть с тобой
Расстояние очень большое
Ты — японка, я — русский
Она полюбила борщ,
Который готовит моя мама.
Скоро свадьба.
разбросанные
из души выметаю
многоточия
как нежно греет солнце
вспомнила только с тобой
размытая тень
принимает очертания
нашей нежности
духи «Не забудь»,
незабудок букетик-
ты под часами
поздняя осень
в старом гнезде
новоселье
последний день осени
а в первый — так
беззаботны птицы
положил короля
на красный кленовый лист
маэстро!
(поклон Тэнгу)
сунул в карман короля
и ушёл согнувшись
поддатый сосед
айда работать
рашпиль
поперёк доски
между миттельшпилем и эндшпилем
чей то мат
и бешенная ладья
(поклон grafy)
снежное утро
из книги своих сновидений
твой выдерну лист
неба синева
в романтику случайных встреч
прыгнуть с головой
Благодарность мира к жизни
Слышно в дуновении ветра.
…Он не оставляет следа…
***
Наполняют светом небо
Облака любви.
-Это наши души.
Читать далее
Парализованная собака лежала на замерзшей траве.
Задняя часть ее тела медленно отмирала.
Передняя же еще жила
и, судорожно трепыхаясь,
поглощала замерзшую кость…
За окном темнеет. Холодный осенний вечер выходного дня. Огни каких-то машин мелькают взад и вперёд. Тихий японский ресторанчик. Ведем неспешную беседу о поэзии,о жизни…обо всём помаленьку. На прохладном наощупь столе еще теплый зеленый чай. Вверху на потолке прямоугольные фонарики дают теплый уютный свет…
лень…
падающую чашку
взглядом ловлю
(SKYdancer)
в осколках сна
капли вчерашнего
(ШМ)
фонарик
в японском ресторане
красный белый
(Леший)
северный ветерок
в рассветном зареве
закатная дрожь
поёживаясь и топая
бомжи выжигают медь
рассветный дымок
ещё один рассвет
хлопаю по холке
прибежавшего пса
* * *
Это чужие слова…
Больше не буду звонить —
Ты влюблена.
* * *
Поздняя осень.
Первый снег
На власах
Читать далее
Потому называюсь я «русский мужик»,
Что покушать и выспаться вволю привык?
Ни за что костерят меня эпикурейцы!
У самих-то в чести тот, кто смел на язык…!